Ты зарапортовался совсем

—          Зря. Не от страха я на карабин заперся.

—          Не от страха? Тогда, значит, от ужаса.

—          Ну вот, я же говорю, злитесь, а когда человек зол, он не просто зол, он еще и несправедлив.

—          Ты нам еще мораль читать будешь?

—          Мораль, не мораль, а объяснить все но порядку я просто обязан.

—          Ты зарапортовался совсем. То «прыгну», то «кидайте меня, ребята», а то уперся, как бык, и ни с места... На карабин застегнулся. Да это же срам на всю бригаду. Чэ-нэ! Завтра в округ, а то, глядишь, и в Москву доложат.

—          Я и самой Москве скажу: не от страха. Честно. Просто обидно стало: все люди как люди, а мне, как последнему трусу, коленом под зад...

—          Эти штучки, Слободкин, мы уже знаем,— сказал Кузя,— самый справедливый человек на свете, в том числе и в первой роте.— Ты же сам просил себя скинуть. Просил?

—          Просил.

—          Ну?

—          Ну, а потом передумал, сам решил прыгать, без всяких толкачей, принципиально.

—          Ну и прыгал бы себе па здоровье.

—          Пока все прыгнули, пока я отцепился...

—          Пока, пока...— передразнил Слободкина Кузя.— Вот я сам за тобой прослежу.

За Кузей не случайно утвердилась слава справедливого человека. В любом споре, в любом деле он находил такие решения, которые всегда были нам в самую пору. II он никогда не «давил па психику». Просто подсаживался к тебе па койку, когда, казалось, псе прогрессивное человечество готово было от тебя отвернуться, и говорил какие-то особые, совсем, и сущности, простые слова. К го окающий вологодский говорок сразу всем полюбился в роте. Заговорит Кузя — и на тебя повеет чем-то очень знакомым и милым сердцу.

Ничего вроде бы особенного не было в Кузе, никаких не значилось за ним подвигов, как, например, за Экономистым, прошедшим большую солдатскую школу, но Кузя в нашем сознании стоял с командиром в одном ряду именно за свой прямой, справедливый характер.

Когда Кузя сказал Слободкину: «Я сам за тобой прослежу»,— тог сразу понял — теперь шутки в сторону. Мы это тоже отлично помяли и даже немного пожалели Слободкина: прыгнуть с парашютом — вообще дело нелегкое, особенно когда вокруг тебя уже создано «общественное мнение» и все на тебя смотрят.

Мы не зря жалели Слободкина.