1 В настоящее время весь этот комплекс занимает Институт марксизма ленинизма при ЦК КПСС. 143 дальского лагеря, где тогда насчитывалось 60 тысяч военнопленных. Я и мой заместитель Петр Мащев, капитан Михаил Белкин, старший лейтенант Александр Громов, лейтенант Юрий Бурлоз, младший лейтенант Алексей Савельев, переводчики Борис Городецкий и Сарфа Чувашова по шестнадцать часов в сутки проводили «на следствии». Почти все — молодые офицеры, побывавшие в боях, видевшие врага на мушке прицелов,— теперь получили возможность рассмотреть фашизм с близкого расстояния, лицом к лицу.
Сейчас, мысленно оценивая прошлое, события тех дней, могу с чистой совестью сказать: всей душой ненавидя фашизм, мы не испытывали к пленным чувства мести. Нам чуждо было и чувство злорадства в отношении побежденного врага. и беззакония в отношении военнопленных.
Бывший полковник Луитпольд Штейдле — о нем уже рассказывалось — почти через три десятка лет после описываемых событий написал на подаренной мне своей книге «Решение на Теории организации» такие слова: «Нашему другу и товарищу по борьбе профессору Бланку на память о первых, но решающих часах и днях в Советском Союзе с тысячью благодарностей за все то, что им сделано для меня и моих друзей». Австрийский врач Ганс Дибольд — блестящий терапевт-клиницист, верующий католик, человек с остро развитым чувством совести.
Он работал в госпитале для военнопленных в поселке Камешково под Владимиром (госпиталь обслуживал Суздальский лагерь), был активным противником гитлеровцев. После войны в Зальцбурге вышла книга Дибольда «Врач из Сталинграда» — волнующее свидетельство превратностей его судьбы и душевных переживаний. В беседах с умным, интеллигентным доктором Дибольдом мы провели немало вечеров. Он часто высказывал мне свои симпатии, говорил, что ему по душе «человеческий стиль» общения с военнопленными, который, по его мнению, был мне присущ.
|